СВИДАНИЕ С БОГОМ

Древнеизраильский царь Давид — удивительная личность. Просто “ходячий парадокс”. Когда я читаю, какой геноцид он применил к жителям аммонитского города Раввы, когда положил “их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи” (2 Царств 12:31), то воспринимаю его как жестокого грубого мужлана, если не хуже. Но, оказывается, этот человек был способен на эмоции, которые остаются недоступными мне, изнеженному цивилизацией “гнилому интеллигентику”. Я очень завидую Давиду в этом.

Из всей книги Псалтирь 138 псалом имеет для меня особое значение. В нём, как мне кажется, наиболее ярко воплощена идея свидания с Богом, личной, тайной встречи с Ним, когда человек достигает наивысшей степени самораскрытия в объятиях Творца. Мне бы хотелось сегодня поделиться не так фактической стороной этой темы, как передать то, что я чувствую, говоря об этом.

Псалтирь 138:1 Начальнику хора. Псалом Давида. Господи! Ты испытал меня и знаешь. 2 Ты знаешь, когда я сажусь и когда встаю; Ты разумеешь помышления мои издали. 3 Иду ли я, отдыхаю ли — Ты окружаешь меня, и все пути мои известны Тебе. 4 Еще нет слова на языке моем, — Ты, Господи, уже знаешь его совершенно. 5 Сзади и спереди Ты объемлешь меня, и полагаешь на мне руку Твою. 6 Дивно для меня ведение [Твое], — высоко, не могу постигнуть его!

7 Куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу? 8 Взойду ли на небо — Ты там; сойду ли в преисподнюю — и там Ты. 9 Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря, — 10 и там рука Твоя поведет меня, и удержит меня десница Твоя. 11 Скажу ли: "может быть, тьма скроет меня, и свет вокруг меня [сделается] ночью"; 12 но и тьма не затмит от Тебя, и ночь светла, как день: как тьма, так и свет.

13 Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. 14 Славлю Тебя, потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это. 15 Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. 16 Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было. 17 Как возвышенны для меня помышления Твои, Боже, и как велико число их! 18 Стану ли исчислять их, но они многочисленнее песка; когда я пробуждаюсь, я все еще с Тобою.

19 О, если бы Ты, Боже, поразил нечестивого! Удалитесь от меня, кровожадные! 20 Они говорят против Тебя нечестиво; суетное замышляют враги Твои. 21 Мне ли не возненавидеть ненавидящих Тебя, Господи, и не возгнушаться восстающими на Тебя? 22 Полною ненавистью ненавижу их: враги они мне.

23 Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое; испытай меня и узнай помышления мои; 24 и зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный.

С самого начала наше внимание обращает неторопливость изложения. Давид нашел время для Бога! Он решил потратить эти минуты только на общение с Господом и ни на что другое.

Здесь используется свой язык, намеки. Весь этот псалом напоминает разговор с доверенным лицом, когда слова вообще могут быть лишними, ведь оба собеседника знают ответы.

В чём испытал (Господь Давида)? В готовности доверять Богу в радости и печали, в достатке и лишениях.

Как испытал? Изнурительной и опасной работой пастуха. Искушением ни к селу, ни к городу породниться с царем Саулом, женившись на его дочери. Готовностью рисковать всем в бесконечной войне с филистимлянами. Копьями, летевшими в него из руки обезумевшего царя в награду за верную службу. Десятью годами преследований, страха, неустроенности, безнадеги. Стремлением спрятаться от Саула, эмигрировав в одну из языческих стран. Неоднократной возможностью исподтишка убить этого человека, устроившего ему персональную десятилетнюю травлю. И многим, многим другим…

Что же значат слова этого гимна? Вполне в духе еврейского мышления Давид описывает свои отношения с Богом, анализируя действия, поступки. Когда-то Вседержитель чудесным образом сотворил, а позже испытал Давида. Сейчас Господь полностью владеет любой ситуацией. Главная характеристика Бога в этом гимне — абсолютное всеведение. Семь слов, выражающих исключительность Господней мудрости — “знаешь”, “известно”, “не сокрыто”, “видел”, “записано” — противостоят трем признаниям человеком своего несовершенства: “не постигну”, “не убегу”, “не исчислю”.

Однако здесь доверие Богу исключает стремление кому-то что-то доказать. В 6-м стихе удивление, восхищение Богом обнажает человеческую ограниченность. Но Давид это считает не своим поражением, а еще одним доказательством величия Бога, потому что в своей молитвенной комнате царь стал поэтом и отказался от борьбы за власть над своей жизнью.

Вспоминаю проповедь, произнесенную Джеймсом Гилли на евангельской кампании 1997 года в харьковском Дворце спорта. Главной вестью там была мысль: капитулируйте перед Иисусом. Разрешите Его мудрости влиять на вашу жизнь. Поделитесь с Господом грузом ваших забот. Вам не нужно быть атлантом, вечно подпирающим небо своего мира. Христос говорит нам: отдайте Мне необходимость быть Богом вашей жизни. Я заплатил Голгофской кровью за право нести эту ношу вместо вас.

Но зависит ли что-нибудь от человека? Что же теперь делать мне? Оставаться вечным ребенком, для которого Бог — повод отказаться от необходимости отвечать за свои поступки и смотреть в глаза жизненным испытаниям? Как раз нет. Поделившись с Богом своими тяготами, человек в Нём обретает свое достоинство, которое помогает ему превозмочь всё.

И мы читаем, что Давид принимает здесь три судьбоносных решения. Славлю Творца, говорит он, потому что я удивительно устроен Им. Сознаю величие Божье, проявляющееся в моей жизни. Ненавижу грех, ведь только он может разъединить меня с моим лучшим другом.

И тогда жизнь обретает смысл. И Давид решается сказать: “даже в самой страшной ситуации наилучший исход для меня — впасть в руки Божьи. Я-то знаю, что эти, обнимавшие меня, Руки не ударят без причины. И Божий поэт говорит с полной ответственностью: завтра будет нелегкий день. Будут новые беды и радости, но Ты, Господи, не оставляй меня ни на минуту. Я начал свой гимн с того, что Ты испытал меня. Это не было легко ни для Тебя, ни для меня. Ты меня узнал. Я вижу это. Теперь и я понял о себе многое.

И в конце своей молитвы я не скажу ничего нового. Блаженство ведь не в изменчивом, но в абсолютном. Прошу лишь, испытай меня снова. Это стоит того. Снова узнай мое сердце. Любой ценой удержи меня от войны с Тобой. Это не осада аммонитского города, и в этой войне не будет победителей. Никогда. Ибо милость Твоя лучше, нежели жизнь (Псалом 62:4). И направь меня на стезю заповедей Твоих. Направь меня на путь вечный. Направь меня на Путь. Направь меня… Направь… Я доверяю Тебе”. …Так происходит примирение со своей жизнью.

Конечно, этот псалом далеко не охватывает полноты духовной жизни. Например, в нём напрочь отсутствует ходатайственная молитва, и не только она. Но сегодня мы сосредоточились на другом — стремлении к полному единству с Богом и открытости перед Ним.

В чём же состоит секрет такого свидания с Богом? Что первично: доверие Богу или те особенные милости, которые обретает человек на таком свидании? Наверное, как и в любых отношениях, тут не бывает готовых однозначных ответов. Но если мы будем искать Бога так, как искал Его Давид, то найдем Его в такой же полноте. И когда Его неизреченная любовь откроется нам, мы сможем согласиться с испытаниями и промыслом Божьим. Мы сможем стать такими же прозрачными для Бога, а, значит, искренними. Сможем увидеть себя удивительным творением Божьим. Мы примиримся со своей ограниченностью. Осознавая величие Божье, научимся прославлять Его от всего сердца. И лишь тогда по-настоящему возненавидим грех. И тогда заповеди и для нас зазвучат, как в оригинале — как обещания: ты не будешь красть, не будешь упоминать Мое имя напрасно, не будешь создавать себе кумиров.

Как же сердце Давида сделалось таким большим и чувствующим? Он молился об этом. И сердце Давида стало большим, когда в нём возникла большая любовь к большому Богу. Конечно, доверие и самораскрытие — всегда риск. Но Давид, рискнув, обрел в Боге любящего отца и лучшего друга. Вот что такое свидание с Богом. Вот почему я завидую царю Давиду.

Максим Балаклицкий