Христианские новости и новости религий со всего мира.
05.01.2011 10:42:31
Алексей Ледяев: «Мы должны использовать превентивные меры»
В чём отличие Церкви от секты? Главный редактор международной газеты «Новое поколение» Анна Шевченко выясняла это у лидера международного движения «Новое поколение» Алексея Ледяева.
Так уж сложилось, что на территории постсоветского пространства протестантские церкви нередко в средствах массовой информации (СМИ) причисляют к разряду сект. Никто не подумает назвать такие церкви сектами в других странах (Германии, Швейцарии, США и т.д.), где на богослужения каждое воскресенье собираются тысячи прихожан.
И если обратиться к истории, то очевидным становится факт, что приверженцы протестантских церквей оказывали существенное позитивное влияние на рост и развитие государств. А страны, в которых протестантизм является главенствующей религией, социально и экономически более развиты. Можно продолжать перечислять и другие факты, подтверждающие позитивное влияние протестантов на общество и привести данные о серьёзной социальной, и духовно-просветительской работе, которую скромно на протяжении десятилетий ведут волонтёры церквей. Но все перечисленные доводы меркнут, когда в очередной раз в свой адрес церковь получает оплеуху в виде обвинения: «Секта». Мы связались с представителем одной из таких церквей, чтобы поговорить об этом.
Анна Шевченко: Обвинить церковь в сектанстве не составляет труда. Но является ли та или иная церковь сектой – вопрос открытый. Дайте определение понятию «секта».
Алексей Ледяев: Я считаю, что секты и, особенно, деструктивные секты – это какая-то тайная организация, сообщество, которое сеет разрушение в обществе, причиняет ущерб здоровью или экономике страны, или общественному порядку и так далее. Деятельность этой организации идёт вопреки существующему закону и угрожает безопасности людей. Думаю, не стоит в данном случае рассуждать о том, что иногда сектами называют церкви, ответвлённые от какой-то религии. Эта тема для философов и теологов. В информационном пространстве о сектах говорят, когда хотят показать резко негативный смысл организации, а в данном случае – церкви.
А. Ш.: Когда речь заходит о сектах, нередко к ним причисляют и «Новое поколение». Как Вы на это смотрите?
А. Л.: Когда пытаются нам, «Новому поколению», клеить такой ярлык, я считаю, это вопиющее нарушение религиозных свобод, оскорбление чести и достоинства граждан страны, кто является членами той или иной церкви. Поэтому я считаю, здесь казуистика в определениях из-за того, что «секты» – это не юридический термин.
Судите сами, если говорить про Латвию, Украину, в том числе, то в законе страны не прописаны какие-то конкретные определения и положения, каким образом строить отношения с сектами. Поэтому этим понятием манипулируют. Причём, самое интересное, что манипулируют не органы, которые, отвечают за порядок, безопасность страны. Я имею в виду правоохранительные органы, юриспруденцию. Как правило, манипулируют этим понятием представители СМИ для того, чтобы создать негативный образ в информационном пространстве относительно той или другой церкви.
И здесь церкви должны быть юридически подкованы и иметь достаточно серьёзный юридический базис для того, чтобы выиграть в информационной войне – войне понятий, войне определений. И если мы проигрываем, формируется негативный образ, который утверждается в общественном сознании.
А. Ш.: Возможно ли решение для возникающих ситуаций? Если «да», то, каким образом это должно происходить?
А. Л.: Решение проблемы можно осуществить двумя путями. Обычно мы начинаем реагировать, когда у кого-то из так называемых экспертов по сектам возникает желание вызвать конфликтную ситуацию. Всё это делается лишь потому, что, на их взгляд, та или иная церковь проявляет слишком много активности в обществе. Поэтому следует ограничить её деятельность. В результате, начинается травля и клевета.
Слабость церкви в данном случае заключается в том, что она только реагирует. Кто-то вылил грязь – мы начинаем писать открытые письма. И всё. Это очень слабая мера.
Я считаю, мы должны использовать превентивные меры. То есть, насыщать информационное пространство позитивной информацией, репортажами о том, что делает церковь в социальной сфере, сколько людей освободилось от наркотиков, сколько семей восстановленных, сколько людей, получивших исцеление, сколько людей, которые из криминала вернулись к нормальной жизни. Если бы у нас активно работали пресс-службы в каждой церкви, если бы у нас было много журналистов в престижных издательствах, если бы на телевизионных каналах у нас были люди, способные дать объективную оценку тому, что в стране происходит, включая и церковное, христианское пространство, тогда такие информационные войны не заканчивались бы поражением церкви.
Но из-за отсутствия наших представителей на ключевых позициях в светских масс-медиа мы проигрываем информационную войну. Ведь все добрые дела, которые делает церковь, сознательно игнорируются. Об этом не пишут в СМИ. С другой стороны, если какой-то проступок, какая осечка, какой-то скандал произошёл, на этом наши идеологические противники делают сенсации. Поэтому считаю, что бороться с антисектами, с экспертами по сектам, с нашими идеологическими противниками следует двумя путями. Естественно, всякому действию должно быть противодействие. Превентивные меры, всё-таки, на мой взгляд, самое эффективное средство.
