Христианские новости и новости религий со всего мира.
06.01.2016 0:10:12
Троица и сущность христианства
От редакции: Предлагаем Вашему вниманию серию статей, написанных специально для “Христианского мегаполиса” д-ром Владимиром Харламовым, преподавателем программы “Доктор религиоведения” в Drew University (США).
Раскрытие доктрины о Троице в христианском богословии касается всех аспектов богословской мысли, включая христологию (учение о Христе), пневматологию (учение о Святом Духе), сотериологию (учение о спасении), экклесиологию (учение о Церкви), антропологию (учение о человеке), эсхатологию (учение о последних событиях), а также практическое богословие, которое занимается вопросами духовной жизни. Как и все христианское богословие, доктрина о Троице — не просто абстрактная философско-богословская формулировка. Это попытка выражения той трансцендентальной, запредельной для человеческого понимания реальности божественного существа, которое в то же время непосредственно и тесно связано с жизнью любого человека.
Понимание божественной любви, благодати, милости, прощения, духовного обновления, а также самих вопросов божественного домостроительства и смысла человеческой истории неотделимо от бытия самого Бога. Все христианское богословие, как и христианский образ жизни, указывает на богоцентричность. А богоцентричность в своей основе тринитарна. Бог является не только центром, вокруг которого должна строится христианская жизнь, богослужение, и само христианское мировоззрение, но само бытие Бога, так как оно есть, должно определять содержание христианской жизни, богослужения и христианского мировоззрения.
Как порой неуловим смысл того, что определяет аутентичность христианства, истинность христианского провозглашения не в том что христиане могут думать о Боге, а в том, что Бог есть Сам в Себе. Отсюда стремление к познанию Бога при осознании человеческой ограниченности к восприятию полноты богопознания и создает необходимую богоцентричность, которая, с одной стороны, пронизывает все аспекты христианского богословия, с другой же — полагается не на индивидуальное, личностное, выражения богопонимания, а на экклезиционное (ecclesiastical) или соборное выражение.
Другими словами, то, что получает богословское объяснение, когда мы рассматриваем доктрину о Троице, не представляет собой отдельное или частное мнение какого-то богослова или группы богословов. В случае с доктриной Троицы мы сталкиваемся с вероопределением самой церкви, с богословским выражением и продолжающимся осмыслением живого христианского опыта веры. Отсюда становится очевидным, что Троица — не частный аспект одного из направлений христианского богословия или мировоззрения, но один из центральных и наиболее весомых. Исключите Троицу из системы христианского богословия, и все христианское мировоззрение начнет потихоньку распадаться.
Без Троицы многие христологические и сотериологические утверждения теряют свою значимость и содержание. Христос из божественного Спасителя становится интересным или уникальным человеком и сводится к нашему уровню. Таким образом, непонятно, зачем Он умирал и воскресал. Как Его акт спасения связан с божественным домостроительством, со смыслом истории? Какую роль Его божественность играла в акте спасения? Как Он, будучи самим Богом, оплачивал долг или давал выкуп Богу за человеческие грехи?
Учение о Святом Духе обретает также неопределенно-фрагментарную форму и его роль в христианской жизни занимает промежуточное место между каким-то божественным проявлением или божественной силой, в котором личностная сторона Святого Духа часто теряется.
Эсхатология и христианская антропология, не говоря уже о практических аспектах христианской духовности и богослужении, становятся вереницей плохо связанных и не взаимодействующих утверждений. Все приходит к странной недосказанности, фрагментарности, набору стандартных лозунгов, неоправданному преобладанию эмоциональности над смыслом и содержанием. И нам хочется больше чувствовать, нежели понимать. И в этом всеохватывающем чувстве неизвестно, почему мы стремимся к какому-то смыслу, так его и не обнаруживая.
Я применил здесь гиперболу — обычный прием, используемый в случаях, когда хочется сделать более очевидной точку зрения которую мне хотелось выразить. Я совсем не против эмоционального выражения религиозного опыта, однако в христианстве сердечный порыв должен приводить к взлету мысли. Вера ведет к знанию, прославление и молитва должны нести содержание, которое ведет к живому диалогу с личностным Богом. И этот диалог не какой-то тривиальный, так сказать, разговор «не о чем». Это общение, которое должно быть наполнено глубоким смыслом.
Гармония чувств и содержания, и их взаимная богоцентричность ведут все наше существо к восприятию Бога. Мы становимся собеседниками Триединого Бога, причастниками божественной сущности, участниками его внутри-божественного совета, в котором нам раскрывается истина. Без общения с Богом нет христианской жизни. Посредством участия в этом общении мы и познаем Бога.
В христианском богословии Бог — не ряд каких-то философских умозаключений, но Личность, которая явила Себя человечеству в качестве Троицы. Троица — это Тот Бог к Которому мы прибегаем в молитве, Которого мы прославляем, по заповедям Которого мы сообразуем свою жизнь. Христианское крещение, вне зависимости от деноминационной принадлежности, всегда включает в себя тринитарное свидетельство веры, заповеданное Самим Христом: «Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» (Мф.28:19). Одно имя, три Ипостаси.
Но каким образом одна, невидимая божественная Сущность может быть представлена в трех извечно существующих, различных и не смешиваемых Лицах? Троица — это не просто умножение небесных существ или сущностей; существует только один Бог, природа Которого тоже единственна. Она единственна не только по своему качеству, но и по своему количественному признаку. Существует только один Бог и Его природа существует только в единственном числе. В то же время, каждая Ипостась Троицы обладает всей полнотой этой единственной божественной природы, не нарушая своей ипостасной самостоятельности. Отдельно взятая Ипостась Троицы не является частью целого (божественная природа неделима); только драконы бывают трехголовыми (но и три головы, хочется им этого или нет, не могут одновременно лететь в три разные стороны и иметь неотделимую от тела самостоятельность.
В то же время, божественное Триединство — это не логическое деление на род и его членов. Это не тоже самое, как, к примеру, Петр, Василий, и Мария каждый в отдельности обладают человеческой природой, в то время, как являются тремя различными существами. Существо Бога одно, и в то же время Оно существует в трех Лицах. Одна сущность или природа и три Ипостаси, и что получается? Получается, что можно «голову сломать». Истинность учения о Троице и состоит в том что человеческому разуму невозможно придумать концепцию Бога, которая не следует никаким стандартным человеческим умозаключениям. Отсюда и неслучайно, что доктрина о Троице является камнем преткновения для многих, включая и христиан.
Можно задавать много других вопросов. Например, а почему только три Ипостаси а не четыре или, к примеру, восемь? А зачем вообще нам «ломать голову» насчет Троицы? Не будет ли проще просто верить во Христа и признать Его своим Господом и Спасителем? Что легче, не всегда правильно. Как писал Павел Флоренский: «Надо помнить, что число ‘три’ есть не следствие нашего понятия о Божестве, выводимое оттуда приемами умозаключения, а содержание самого переживания Божества, в Его превыше-разумной действительности. Из понятия о Божестве нельзя вывести числа «три»; в переживании же сердцем нашим Божества это число просто дается как момент, как сторона бесконечного факта» [1].
Мне кажется в этом-то и глубина христианского богословия, что оно не пытается придумать Бога, Которого легко понять, объяснить и в которого легко верить. Христианское богословие пытается понять Бога таким, какой Он есть и каким образом Он открыл Себя. Реальность божественного существования не является результатом слепой веры, она — результат непосредственного божественного откровения, в котором также явлена бесконечная разумность, мудрость и истина. Поэтому Бог одновременно познаваем и неподвластен человеческому познанию. Познаваемость Бога неотъемлема от бесконечности и трансцендентальности самого богопознания. Флоренский продолжает: «В том-то и разумность Бесконечности, что в ней все разумно и все бесконечно» [2].
Вера без понимания — вера в Деда Мороза. Слепая вера, не стремящаяся к пониманию, — путь к вырождению христианства. Не секуляризация общества, а нежелание самих христиан вникать в то, во что они верят, является одной из причин кризиса и упадка христианства. Без Троицы, несмотря на всю сложность осмысления божественного Триединства, нет христианства, а есть какая-то упрощенная форма малосодержательной и упрощенной псевдо-религии. Малосодержательность внутри христианства, идентифицируемая в классическом христианском богословии с понятием духовной лени, и является тем фактором который, к сожалению, эффективно содействует христианскому само-распаду.
Примечания
[1] П.Флоренский, Столп и утверждение истины. Репринтное издание (М. – 1914).
[2] Там же, стр. 594.
Владимир Харламов - доктор философии (Ph.D., Drew University, США). Преподаватель программы Doctor of Ministry в Drew University. Специалист в области патристики. Автор книги "The Beauty of the Unity and the Harmony of the Whole: The Concept of Theosis in the Theology of Pseudo-Dionysius the Areopagite" (2009).
